На обширном ложе в спальне лежал огромный белый меховой комок. Что это, понять было невозможно. Но едва часы на башне Умбры уронили тяжелый удар, первый из пяти, обозначая...
Утро? Вечер? Было непонятно. Вот уже несколько месяцев Глава Хаоса отсутствовал, оковы, державшие мир в порядке, сильно ослабли, почти исчезли, и Хаос искренне этому радовался, разгулявшись во всю. Тем, кто не был здесь рожден, не стоило приходить в Тен в это время, ибо скорее всего, он погиб бы по неопытности, запутавшись в бесконечных лабиринтах этого мира, или сошел бы с ума. Не было ничего постоянного. С одной стороны вашего дома могло быть зимнее утро, с другой - тропический вечер. Все потеряло свои очертания, все плыло и изменялось на глазах, принимая сотни обличий.
Но в какой-то миг все вдруг начало меняться. Камень вновь приобретал положенную ему твердость, вода текла как надо, огонь стал обычным.
Меховой ком на кровати в спальне замка вдруг развернулся, превратившись в здоровенного котяру. Вывернувшись всем телом, кот зевнул, потянулся, и открыл глаза.
И одновременно с этим Хаос успокоился окончательно, мир вновь обрел устойчивость.
Потягиваясь на своем ложе, Кот чуткими ушами ловил шелест и возбужденный писк слуг-теней. Пока их господин отсутствовал, они позволили себе не слишком-то обременять себя обязанностями и сейчас стремительно наводили везде порядок.
- Распоясались... - проворчал Кот, снова зевнув, и вслух приказал:
- Ванну!
Через четверть часа он уже возлежал в горячей воде, слушая шелест теней, носившихся вокруг, и тем самым постепенно узнавая все новости, которые могли его заинтересовать.
- Интересно, и кто же это меня искал? - спросил Морраден.
Но тени не знали, кто это.
- И кому понадобился старый одинокий кот? - любопытство просыпалось, выгоняя из объятий душистой воды.
Быстро одевшись, Морр призадумался. И решил поесть в "Сытном муже", а заодно послушать сплетни из других миров. Сказано, сделано.
Прикрываем глаза, толика воображения и - опа, - перед нами дверь.
Решительно толкнув ее, демон оказался в трактире, с удовольствием вдохнув ароматы еды, витавшие в воздухе.
